В 7-ми градусной, тёплой для них, воде муксун и пелядь еще не сходят с ума. Из садка рыба не выпрыгивает - вываливается нехотя. Брачный период для ценных рыб начнётся в конце месяца, когда вода достигнет отметки +3. Этим пленникам озера - выпала благородная, но смертельно опасная миссия. Они умрут, для того, чтобы жили миллионы потомков. Ихтиологи выдавят из сырка и муксуна икру и молоки, а потом увезут на рыбозавод.

Владимир Калгин, директор ООО "Томскрыба": «Практически 70% личинки сохраняется в аппаратах, её никто не трогает. Её не выедает мелкий частик, она не замерзает, нет кислородного голодания».

В естественных условиях в реке выживает от 2-х до 4-х процентов личинок. Среди причин уменьшения поголовья...

Алексей Мужиков, начальник отдела ФГБУ "Верхнеобьрыбвод": «Прежде всего - антропогенный фактор. Это загрязнения, это ловы, переловы браконьерские и отсутствие серьёзной работы по воспроизводству».

Рыба гибнет и от хищных собратьев. Таких как лещ или, к примеру, ротан. Его ещё амурским бычком называют. Сорная рыба - плодится быстро, забивая реку. И не питается, а буквально пожирает мальков и икру. К тому же, ротан крайне живуч. Он замерзает во льду, а когда глыба оттаивает - возвращается к жизни. Пищевая ценность низкая.

Алексей Мужиков, начальник отдела ФГБУ "Верхнеобьрыбвод": «Мы сделаем всё, чтобы ротан на ваш стол не попал, а попала нельма, муксун и осетровые».

Чтобы они остались в реке, необходимо восполнить стадо сиговых. Госпрограмма по их воспроизводству заработала как следует лишь несколько лет назад. Прошлый год стал прорывным - ихтиологи выпустили в реку 60 миллионов мальков.

Владимир Калгин, директор ООО "Томскрыба": «Есть такое мнение у биологов, что откуда выпустили пелядь, туда она опять вернётся на нерест. Но она всё равно скатывается вниз, в низовья Оби. В прибрежные воды Северного Ледовитого и будет там обитать. Через четыре года она будет подниматься уже половозрелая в те же южные районы Оби».

"Томскрыба" арендовала этот участок на 10 лет. Оборудовала садковые линии на озере, обеспечив аэрацию. Есть накопители и прямо у воды. Здесь рыбу еще и обеззараживают.

Сергей Бахтин, ихтиолог: «Норма подачи здесь идёт, в начальной стадии выдерживания сиговых рыб - 9 килограмм на метр кубический. Бассейны у нас 1 куб., и поэтому особи прекрасно чувствуют себя здесь, в этом бассейне».

Новый невод, новая машинка. 2 артели рыбаков. Кто работает за деньги - 125 рублей тоня, кто за рыбу. Как договоришься. Ловят же не только рыбу по программе, но по квотам. Здесь бесплатное питание, ночлег. При хорошем ветре, западном, и когда техника работает, как часы, рыбаки дают до 8 тоней в день. Но бывает и всего одну.

Николай Эллерс, старший госинспектор отдела госнадзора, контроля и охраны ВБР по Томской области: «Такого уровня воды давным-давно не было. Уровень маленький. Вообще старики всегда говорили: воды мало - и рыбы мало. Будет воды больше и рыбы больше будет. Простая истина».

Степан Банников, корреспондент: «Песков на Оби много, но не каждый - промысловый. Там, где можно взять рыбу, не должно быть закосков, т.е. заливчиков. Грубо говоря, песок - это длинный и глубокий участок реки. И обязательно чистый. Каждый зацеп невода стоит денег: уходит рыба, рвётся дорогая снасть».

Николай Эллерс, старший госинспектор отдела госнадзора, контроля и охраны ВБР по Томской области: «Нынче хотели 2 песка открыть, но открыли 1 - техники не хватило, да машина выборочная пришла поздно. Ну, много факторов было таких. И по сырку по подъёму - нынче очень плохой подъём оказался по сравнению с прошлым годом. Нынче очень плохой подъём. Хотели отсадить 350 миллионов, но не отсадили. Хотя бы 100 отсадить нынче миллионов».

Продукция, которая подходит к весне стоит 214 тысяч за миллион готовых к жизни в реке личинок. Икра - дешевле.

Владимир Калгин, директор ООО "Томскрыба": «Миллион икринок пеляди стоит для товарного рыбоводства где-то 40 000 рублей, а при воспроизводственных мероприятиях чуть побольше - тысяч 60, наверное».

Леонид Барышев, рыбак: «Меня дома не удержишь, жена - вот опять ты на рыбалку! Бесполезно меня удержать».

По годам - старик - 75. По хитрому прищуру и сильным рукам столько не дашь. Река, говорит, Леонид Барышев, законсервировала - ловит рыбу с малых лет. Самый что ни на есть абориген.

Леонид Барышев, рыбак: «Я тонн 7 уже сдал в ООО "Томскрыбу", рыбачил на Утазе, а потом: соляры нет, денег нет, приходится зарабатывать. - Т.е. вы тут на подработке? - Да. - И так на пенсии и работаете? - Я как на пенсию ушёл, ни одного дня не отдыхал, всю жизнь работаю».

То что рыбы стало меньше Барышев связывает не только с экологией. Ловить её стало и некому. И нечем. Есть такие неводы в которые рыба идёт только из уважения к звеньевому. Да и машинки впору сдавать в музей.

Киселёвский песок - редкое исключение из правил. И это тот самый случай, когда бизнес сочетается с делом, за которое потомки скажут спасибо.

Степан Банников