Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Мы отдавали тот долг своей родине, которая нас туда послала. И с честью, я думаю, все вернулись обратно, когда все войска оттуда вывели. Мы не проиграли эту войну. Хотя, вроде, мы оказывали помощь правительству Афганистана, но, тем не менее, эта помощь постепенно переросла из политических всяких интриг в войну, в войну нашей страны именно с моджахедами и душманами».

Родом из Киргизии, в армию он призвался из южного Казахстана. В 1983-м году. Сначала была снайперская школа в учебной дивизии в поселке Гвардейский Казахской ССР, потом - служба в полку прикрытия государственной границы с Китаем, тогда у города Панфилов, ныне - Жаркент. Формировать батальон для отправки в Афганистан из ребят, служивших там, стали в 84-м. В него и попал Крылов.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Был он полностью сформирован в городе Талды-Курган тоже Казахстана, потом передан уже со среднеазиатского военного округа в Туркестанский военный округ, который отвечал за Афганистан. Мы были направлены под Ашхабад в горный учебный центр. Там находились еще почти полтора-два месяца, после чего своим ходом в город Кандагар весь батальон выдвинулся».

Добирались несколько суток. Прибыли в 70-ю мотострелковую дивизию. Где и начались афганские будни. Первое впечатление надолго осталось в памяти. Удивлял уклад жизни, женщины в паранджах, примитивные технологии - все было не как дома.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «У нас все-таки 1985-й год, по мусульманскому календарю, если я не ошибаюсь, там 1400-какой-то шел. И когда, действительно, увидели женщин в парандже и как, допустим, они омолачивают зерно - это вообще, этим занимались у нас, наверное, в России лет 400 назад. Конечно, интересно было, что здесь они вот что-то делают вручную, а рядом ездят на иностранной машине современной японской».

Первоначально обеспечивали сопровождение колонн. Первый серьезный рейд, в котором довелось принимать участие, в провинцию Гильменд, растянулся на два месяца.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Вот и в первый бой наш батальон вступил, хотели прочесать кишлак, который стоял буквально перед небольшой речкой, форсировали ту речку, она горная река, не слишком глубокая, там по колено воды. Подошли практически к дувалу свободно, и когда оставалось метров 50, начался обстрел. Здесь уже благодаря сообразительности и офицерам, которые были с нами, с наименьшими потерями нам удалось зайти в это село. Потому что отступать назад, мы были на чистом поле, нас бы просто всех расстреляли. Поэтому пришлось идти вперед».

Боевые выходы и операции в то время никто не считал, никто не задумывался - громкие они или рядовые. Была одна цель - выполнить поставленную задачу с минимальным количеством потерь. Хотя, вспоминает Игорь Крылов, собственная безопасность у многих была далеко не на первом месте - бронежилет носил не каждый. Очень уж он тяжелый. Бойцы предпочитали вместо него брать дополнительный боезапас, патроны и гранаты лишними не были никогда.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Кроме того, что с собой и стрелковое оружие, которое тебе положено по штату. Если, допустим, необходима операция такая, я бы сказал, не разведывательная, либо это не засада какая-то, а чисто ликвидация какой-то банды, то здесь у нас участвуют и минометчики. И, согласно расписания, допустим, каждый пехотинец должен еще нести для минометчика один снаряд. Вот таковы правила были. Потому что все все равно не подвезешь, но, тем не менее, требования как-то были свои. Конечно, ко всему привыкаешь, и к этому привыкаешь, уже можешь определить по звуку, где летит пуля примерно либо снаряд и где он примерно упадет».

Вернуться было непросто - пока не придет смена, все оставались на «точке». Крылов домой полетел в 86-м. Из того же аэропорта Ариана, что встретил советских ребят в Афгане. Очереди дожидались около 500-сот человек. Нашему герою повезло, попал в третий самолет, прилетевший из Еревана. Остальным пришлось вернуться в бригаду.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Взлетал, конечно, 154-й не как взлетает с гражданского аэродрома. Потому что территория довольно-таки маленькая, чуть ли не вертикально уходил в небо, ему нельзя было так далеко выходить за территорию бригады, потому что противоракетного отстрела у таких самолетов не было, он пассажирский и он не оснащен этим, поэтому он практически вертикально, по спирали набрал высоту и улетел. Когда мы пересекали границу воздушную, нам командир корабля объявил об этом, мы там все с радостью кричали ура, что мы на родине».

Из Душанбе, где самолет сел на дозаправку, Игорь Крылов добрался до Ташкента, оттуда отправился в Казахстан, отдохнул у родственников и поехал в родную Киргизию, стал работать на автобазе (стаж у него был еще до армии). Началась мирная жизнь, учеба в Томском инженерно-строительном институте. Но забыть о войне оказалось не так-то просто. Хотя обошлось без ранений.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Иногда даже ночью приходилось просыпаться, автоматически, и ищешь иногда автомат, потому что, по большому счету, в рейде ты всегда с автоматом находишься в обнимку, даже когда спишь, даже когда тебя охраняют, потому что не исключает никто разных возможностей. Были товарищи, которые остались там. Конечно, тела вывезли, но жизнь свою они оставили там. Конечно, очень тяжело это... ну очень тяжело».

Пока учился, обзавелся семьей, вместе уехали в Киргизию. В переломное для страны время вынуждены были вернуться в Сибирь, на родину супруги. В Асино. Там Игорю Крылову пришлось сменить профессию - поступил на службу в органы внутренних дел. Затем его перевели в Александровское, в милицию. Заочно получил юридическое образование, в отставку вышел в 2012-м, в звании подполковника. Теперь возглавляет район. О сослуживцах помнит всегда, со многими общается, благо, есть интернет, который помог восстановить разорванные с боевыми товарищами связи.

Игорь Крылов, ветеран боевых действий: «Это своеобразный урок, урок мужества. Он заложил, по крайней мере, во мне очень хороший фундамент. И в этот фундамент вошли такие понятия, как честь, совесть, правда. Такое не вычеркнешь из жизни, это все осталось. И как бы ни менялись мы сами, уже прошло все-таки довольно-таки долго, 30 лет почти с момента вывода, и все равно мы меняемся, но что-то общее осталось. И когда мы встречаемся, мы всегда находим тему для разговора. Необязательно, чтобы это была наша служба, тема для разговора может быть современной. И мы друг друга понимаем прекрасно, независимо от того, у кого какой статус и кто чего достиг, кто чем занимается. Мы все, по большому счету, считаем себя равными».